С тех пор, как путешествия на машине времени вошли в норму, образовались целые общины русскоговорящих эмигрантов в иные эпохи, и у них начали появляться особые наречия, впитывающие язык и культурные особенности мест и эпох проживания. Я поговорил с несколькими московскими экспатами в Древнем Риме, чтобы узнать, как латынь повлияла на их русскую речь.

Роман, 32 года. Все эти разговоры про речь эмигрантов – это пережитки подхода к языку pro scriptum, типа, мы тут за вас решим, как вам говорить, один чел написал словарь, не знаю, в 1956 году Anno Domini, а мы все должны ему теперь следовать? Seriously? В каждом стратуме – свои тренды. Мы in tempora nostra жили в orbis globalis, где все владели английским, на работе у меня, знаешь, все говорили на смеси русского и английского: ну там, “зарелизить”, “задеплоить” – я имею в виду мою последнюю московскую работу, я был программером в Москве, но тут я сделал motu ad infimum, ой, venia, как это по-русски… – вот! – дауншифтинг. Работаю в термах. Видишь, все привычные слова вылетают у меня тут из головы. Латынь – очень компактный, удобный и, quanta, агрессивный язык. Всё время вытесняет из головы другие языки. Иногда приезжаю в родную эпоху и понимаю, что вместо английского в голову лезет латынь. Кунец вообще. Вот это слово, кстати, “кунец”, у наших очень тут прижилось!

Ростислава, 25 лет. Ой, ну о чём вообще разговор! Месим языки, как говорят у нас, bene misceatur. Правда, ad actum, бывает, не хватает слов в обоих языках. И эта infralingua, разве что diminium latina, это, конечно, fellas, сама понимаю, но in mores уже так, nihil facis. Иногда даже уже не помню, как мы называли раньше всё это… Как приезжаю в duomille, захожу в insta выложить свои мозаики, смотрю, люди там странно как-то пишут, всё время не хватает привычных слов. Horrendum.

Антон, 47 лет. Когда я прибыл в Рим эпохи Диоклетиана, я столкнулся с внутренним языковым конфликтом. Я всегда был консерватором в языке, мне нравилось, как в своё время Набоков называл зарплату “жалованием”, не признавая новшеств, привнесённых в русский язык революцией. Я пытался, насколько я могу, очищать свою речь от инородных воздействий. Но Рим заставил меня задаться вопросом: что должен делать истинный ценитель чистой речи классического образования, когда привычный ему прекрасный язык оказывается под воздействием живой классики? Как вообще пережить коверкание языка Цицерона и Сенеки римским плебсом, как скрыться от latina vulgata? Что делать, если вместо для слова “жена” люди на форуме используют слово “sposa”? Я упорно говорю “sponsa”, но моя речь вызывает улыбку даже у патрициев, а всадники – те просто в истерике бьются. Я отвлёкся на искажения классической латыни… мы же говорили про то, как латынь влияет на мой русский. Конечно, иногда я позволяю себе сказать “per se” или “ad hoc” в обычной речи дома – словно предполагая, что и мои современники в Москве должны понимать эти обороты. Но не все и не всегда понимают! А ещё есть слова, которые незаметно проникают в мозг, будучи похожими на русские слова, хотя и значят совсем иное. Как слово “форум”, которое я только что употребил. Не каждый поймёт его правильно. Дети постоянно пытаются ввернуть в речь латинские обороты. Я напоминаю им, что бабушки и дедушки не поймут их, когда мы приедем на каникулы. Иногда получается, что реалии их жизни невозможно описать на безупречном русском. Дело в том, что “иды” и “ноны” – это не только слова, это понятия, которые не соответствуют ничему в языке, принятом в современной нам Москве, а дети должны пользоваться ими, как им быть? Но мы всё равно не сдаёмся, учим их dicta lingua pura… Простите, вы видите, вот и я сбился…